Том 02. Желанный царь - Страница 12

И, выскользнув змейкой из рук детей, она кинулась от них с веселым смехом туда, в самую чащу и глубь рощи. С быстротой серны мчалась Настя. Вот проворными руками раздвинула кусты, вот юркнула за ними… Вот метнулась за следующую группу густо разросшихся берез и… С легким криком испуга и неожиданности остановилась как вкопанная посреди чащи.

Глава VIII

Прямо перед нею, словно из-под земли, выросла невысокая, но плечистая фигура мужчины, вернее юноши, одетого в простой кафтан, подпоясанный поясом, с котомкой за плечами, с потертым колпаком на голове, какие носит в летнюю пору бедный народ в Москве, и с сучковатой дубинкой в руках.

Но под этой бедной мещанской одеждой все же на диво статна была широкоплечая фигура юноши, а из-под колпака зорко, по-орлиному глядели его светлые, живые, проницательные глаза, освещая некрасивое, безусое лицо, обрамленное рыжеватыми кудрями, выбивавшимися из-под шапки. Две крупные бородавки портили общее впечатление его внешности, но все же она была привлекательна тем особым выражением энергии, смелости и ума, которым дышала каждая черточка этого далеко не пригожего, но удивительного и без красоты лица.

Первою мыслью Насти, едва пришедшей в себя от неожиданности, было: «Где-то видела я эти глаза, эти губы и рыжие кудри! Где только? Не ведаю! Не упомню!»

А он уже улыбался, глядя на девушку своими орлиными глазами. И улыбка, детски добродушная и мужественно-смелая в одно и то же время, удивительно шла к его чертам, преображая их в одно мгновение, делая их пленительными и приятными.

— Не бойся, красавица! — произнес он негромко.

И опять невольно подумала Настя, что голос этот, как и лицо, знаком ей и что слышала она его где-то, и не однажды.

— Не бойся, лиха тебе не причиню. Я бедный странник, пробираюсь к родичам погостить, на рубеж литовский.

И снова впился ей в лицо своими орлиными глазами. Едва оправившись от смущения, стояла она, не двигаясь, под этим дерзким взглядом. Что он сказал ей неправду, в этом она не сомневалась.

У бедного странника из черни московской не могло быть этой осанистой повадки, этих смело-проницательных глаз, этого орлиного, пылающего взора!

«Не станичник ли?» — вихрем пронеслось в голове девушки, и она вздрогнула всем телом. Но это было мгновенное смятение страха. В следующую же минуту она оправилась и, спокойно глянув в выразительное лицо незнакомца, проговорила:

— Кто ты, не ведаю, не знаю, хошь памятно мне твое лицо… Видела где-то, а где — не упомню. Да все едино это. Коли не лихой ты человек, ступай своей дорогой… Коли лихо задумал какое, бери запястья, ожерелье мое, бери серьги с подвесами, и Господь будет тебе судьею.

Незнакомец выслушал девушку, и тонкая улыбка заиграла на его губах.

— Полно, боярышня Настасья Никитична, — произнес он, отвечая спокойным взором на изумленный взгляд Насти, услышавшей свое имя, — не станичник и не грабитель я… Ни злата, ни камней мне не надо, боярышня. Зачем мне то, чего у меня вскорости будет много, боле чем у братьев твоих, чем у всех годуновцев, вместе взятых! Не бойся, не ограблю тебя… Другого я у тебя попрошу, боярышня… Задумал я одно мудреное дело, такое мудреное, что иному такое и во сне не приснится. И затем иду. Пришел из Москвы нынче, вышел засветло, здесь хоронился в роще и тебя первую повстречал… Протяни же мне руку на счастье, благослови, боярышня Настасья Никитична. Видишь, имя твое и род твой мне ведомы. Пожелай доброго пути мне да лада… Легче мне будет покидать с таким напутствием Москву.

И рыжий незнакомец снял колпак и протянул Насте свою небольшую, но сильную, энергичную руку в ожидании ее ответа.

С волнением смотрела на него девушка.

«Где я видела его? Где этот голос слыхала, где?» — назойливо металась в ее голове вспугнутая мысль.

А рыжий незнакомец все стоял и ждал с протянутой рукой. Было что-то трогательное и открытое в этой молчаливой просьбе. И самое лицо его, такое знакомое Насте, располагало в свою пользу.

— Жду доброго твоего слова, боярышня! — произнес он настойчивее и громче.

Между тем голоса девушек, и мамы, и звонкий смех детей приближались к чаще. Ауканье и клики звучали все громче, все слышней. Надо было торопиться. Настя вскинула глаза на юношу, потупила их снова и произнесла, захлебнувшись от волнения:

— Побожись мне, молодец, на кресте своем тельном поклянись, что не на дурное дело просишь напутствия от меня.

И, поборов смущение и стыд, глянула прямо в глаза юноше своими светлыми глазами. Тот усмехнулся и, быстро запустив руку за пазуху, вынул оттуда тельник.

Настя невольно вскрикнула и отступила на шаг. Драгоценный золотой крест сверкнул перед ее глазами алмазами, яхонтами и рубинами, дивно загоревшимися в лучах солнца.

— Кто ты? — прошептала она, пораженная, хватаясь за ствол березы.

— Кто бы ни был я, — произнес юноша торжественно, — целую крест тебе, боярышня, на том, что прошу твоего напутствия на доброе дело. Русь Святую хочу я от злого корня спасти, матушку-Москву родимую и весь ее честной народ. Так дашь на счастье руку, боярышня?

Вдохновенно прозвучали слова юноши в ушах Насти. Плохо поняла девушка, от какого корня злого хочет этот странный, диковинный человек освободить Русь. Но что-то ясное и правдивое было в лице этого человека, что-то благородное и открытое в его юношеском порыве, и не поверить ему она не могла. А тут еще этот ослепивший ее своим блеском драгоценный крест, игравший в лучах солнца всеми своими алмазами, яхонтами и сапфирами, к которому прижался губами этот необычайный человек.